![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Читая «Воспоминания» Надежды Мандельштам я думаю, что именно этот текст и есть тот источник, из которого многие современные люди культуры почерпнули «свои» умные мысли. Открытия, ответы на вопросы, объяснения – в этой книге кладезь знаний.
Что понял ты сам, до чего дошёл, додумался, или откуда-то узнал, вроде бы, какая разница? Но ведь кто-то способен открыть что-то новое, а кто-то лишь найти у других ответы на свои вопросы. Вот и вопросы, которые приходят мне в голову, разве новы? Способен ли я, задать самому себе необычный вопрос? Можно ли свой вопрос считать своим, если этот вопрос задавали себе, до меня, слишком многие.
Пытаясь понять природу поддержки курса ВВП современными молодыми людьми, я нахожу ответ у Надежды Мандельштам, ответ на вопрос о природе любви к «сильной руке», к порядку.. И нелюбви к свободе..
Также у Н.Мандельштам я нахожу и ответ на вопрос о природе липовой интеллигенции. Той самой, что так боится с чем-то не согласиться (поставить правило/истину под сомнение), пойти вразрез, тем самым – рассердить власть, сплошь состоящую из лицемеров, которые особо пекутся о соблюдении норм, приличий, традиций, морали..
Но Бердяев считает, что это результат «демократического века», и в этом он неправ. Вся наша история последних десятилетий была предельно антидемократична, и эти процессы особенно четко выразились именно у нас. Ведь весь «вождизм», которым болела первая половина двадцатого века, – это отказ от демократии. Издали он не заметил, как затоптали простого человека, и не видел развития того, что мы называли «гэпэушным презрением к людям». Ведь вождь был не один, а всякий, у кого в руках была хоть какая-нибудь власть: любой следователь и любой управдом... Мы не понимали, что такое искушение властью. Кто захочет быть Наполеоном, скажем? Но в том-то и дело, что какой-нибудь директор института стремится вовсе не наверх, а дико цепляется за свое директорство и из него извлекает все наслаждение властью. Крошечные диктаторы развелись повсюду.
…
О. М. называет поэта «колебателем смысла», но это не бунт против устоев и преемственности, а, скорее, отказ от застывшего образа, от омертвевшей фразы, которая, застыв, искажает смысл. Это тот же призыв к жизни, к живому наблюдению, к регистрации событий – против омертвения. Не в этом ли смысле он говорит о "культуре-приличии"? В искусстве это, очевидно, повторение того, что уже было и кончилось, но что с радостью принимается людьми, потому что они предпочитают быть подальше от «колебателей смысла».
с. 356-357 «Воспоминания» Надежда Мандельштам
Ниже будут мои мысли о природе появления жоп, которые «получили слово» и начали активно заниматься морализаторством. Сейчас я говорю о тех самых моральных уродах, что решили всем (в сети интернет) показать свою обеспокоенность (и озабоченность) отступлением от принятых правил. Тех, кто подражая взрослым лицемерам, призывает нас соблюдать правила, быть послушными, согласными, белыми и пушистыми.
Природа появления гоп-морализаторов:
Большинство всегда было глупым и некрасивым. Красивые, умные, явно в меньшинстве (вероятно, это самый незащищённый класс). Любой урод сегодня, может спокойно красоваться, любоваться собой. Уродство нынче в тренде. Уродство стало нормой. (Как и моральное уродство.) Теперь не стесняются никаких отклонений, ни физических, ни умственных, ни моральных.. Вот на этом и стоит гоп-моралист из сети интернет. Любая мразь может спокойно призывать остальных быть правильными, вежливыми, оплачивать проезд, платить налоги, скидываться на благотворительность, помогать бабушкам, при том, что сам, может спокойно не соответствовать тому, к чему призывает. (ведь кто его проверит?) Любой никчёмушка сегодня осознал, что власть опирается на большинство, на таких как он. А значит, если ты хочешь получить свою долю власти, ты должен порадовать власть (сказать – я с вами), т.е. поучаствовать в этом обмане (в имитации): представлении себя как хорошего. При этом, действительно хорошие люди, те что по-настоящему пекутся о благополучии страны и народа (не на словах, а на деле) подвергаются преследованиям со стороны нашей власти. И наши гоп-моралисты знают это прекрасно. Т.е. любой гоп-моралист понимает, что всё что от него требуется – просто держать нос по ветру. Осуждать того, кого власть осуждает, прикрываясь детьми, той самой пресловутой слезинкой ребёнка, бабушкой (которой он якобы уступил место в общественном транспорте), и своей лживой заботой о соблюдении правил.
Если вначале при помощи бла-бла-бла в зомбоящике зарабатывали себе авторитет политики (депутаты и т.п.), то сейчас любая школота/студентота делает тоже самое в интернете. Посмотрите на их личные странички в социальных сетях (на их презентацию), какие они хорошие, как они стоят горой за всё хорошее и против всего плохого..
Вот и сейчас, наши дикторы на государственном радио спекулируют на авиакатастрофе в Египте, выражая соболезнования. Это притворство просто омерзительно. Вы знать не знали тех людей, кто погиб в этой авиакатастрофе, и вам не было до них (до их жизни) никакого дела, пока они не погибли. Ровно как нет вам никакого дела до жизни семьи брата Алексея Навального – Олега, который сидит в тюрьме без вины. Так почему же вы так горюете по погибшим? Откуда у вас могло взяться это человеколюбие? Какая разница сколько было среди погибших детей и сколько взрослых? Зачем озвучивать эти цифры? Вероятно, вы думаете, что этим, вы сможете «пробить» чёрствого обывателя – гибелью неизвестного, пока ещё – ни в чём не повинного, младенца. Ведь взрослого – не жалко. Взрослый не может вызвать такого сочувствия. Ведь кто его знает – каким он был? Разве не так? Именно так вы и думаете. Кому-то поделом, а кого-то – жалко.
И в заключение. Я задаю себе вопрос: может ли человек свободный любить власть?
Власть не в виде каких-то конкретных людей стоящих у власти или скажем так государство, а власть как своё желание властвовать, кем-то командовать. И сам себе отвечаю – похоже, не может. Свободный человек не захочет становиться начальником, не захочет брать на себя эту ответственность (именно так он видит эту должность). В то время как властный (доминирующий) тип только и думает о том, как бы заполучить кого-то в подчинение.
Что понял ты сам, до чего дошёл, додумался, или откуда-то узнал, вроде бы, какая разница? Но ведь кто-то способен открыть что-то новое, а кто-то лишь найти у других ответы на свои вопросы. Вот и вопросы, которые приходят мне в голову, разве новы? Способен ли я, задать самому себе необычный вопрос? Можно ли свой вопрос считать своим, если этот вопрос задавали себе, до меня, слишком многие.
Пытаясь понять природу поддержки курса ВВП современными молодыми людьми, я нахожу ответ у Надежды Мандельштам, ответ на вопрос о природе любви к «сильной руке», к порядку.. И нелюбви к свободе..
Также у Н.Мандельштам я нахожу и ответ на вопрос о природе липовой интеллигенции. Той самой, что так боится с чем-то не согласиться (поставить правило/истину под сомнение), пойти вразрез, тем самым – рассердить власть, сплошь состоящую из лицемеров, которые особо пекутся о соблюдении норм, приличий, традиций, морали..
Но Бердяев считает, что это результат «демократического века», и в этом он неправ. Вся наша история последних десятилетий была предельно антидемократична, и эти процессы особенно четко выразились именно у нас. Ведь весь «вождизм», которым болела первая половина двадцатого века, – это отказ от демократии. Издали он не заметил, как затоптали простого человека, и не видел развития того, что мы называли «гэпэушным презрением к людям». Ведь вождь был не один, а всякий, у кого в руках была хоть какая-нибудь власть: любой следователь и любой управдом... Мы не понимали, что такое искушение властью. Кто захочет быть Наполеоном, скажем? Но в том-то и дело, что какой-нибудь директор института стремится вовсе не наверх, а дико цепляется за свое директорство и из него извлекает все наслаждение властью. Крошечные диктаторы развелись повсюду.
…
О. М. называет поэта «колебателем смысла», но это не бунт против устоев и преемственности, а, скорее, отказ от застывшего образа, от омертвевшей фразы, которая, застыв, искажает смысл. Это тот же призыв к жизни, к живому наблюдению, к регистрации событий – против омертвения. Не в этом ли смысле он говорит о "культуре-приличии"? В искусстве это, очевидно, повторение того, что уже было и кончилось, но что с радостью принимается людьми, потому что они предпочитают быть подальше от «колебателей смысла».
с. 356-357 «Воспоминания» Надежда Мандельштам
Ниже будут мои мысли о природе появления жоп, которые «получили слово» и начали активно заниматься морализаторством. Сейчас я говорю о тех самых моральных уродах, что решили всем (в сети интернет) показать свою обеспокоенность (и озабоченность) отступлением от принятых правил. Тех, кто подражая взрослым лицемерам, призывает нас соблюдать правила, быть послушными, согласными, белыми и пушистыми.
Природа появления гоп-морализаторов:
Большинство всегда было глупым и некрасивым. Красивые, умные, явно в меньшинстве (вероятно, это самый незащищённый класс). Любой урод сегодня, может спокойно красоваться, любоваться собой. Уродство нынче в тренде. Уродство стало нормой. (Как и моральное уродство.) Теперь не стесняются никаких отклонений, ни физических, ни умственных, ни моральных.. Вот на этом и стоит гоп-моралист из сети интернет. Любая мразь может спокойно призывать остальных быть правильными, вежливыми, оплачивать проезд, платить налоги, скидываться на благотворительность, помогать бабушкам, при том, что сам, может спокойно не соответствовать тому, к чему призывает. (ведь кто его проверит?) Любой никчёмушка сегодня осознал, что власть опирается на большинство, на таких как он. А значит, если ты хочешь получить свою долю власти, ты должен порадовать власть (сказать – я с вами), т.е. поучаствовать в этом обмане (в имитации): представлении себя как хорошего. При этом, действительно хорошие люди, те что по-настоящему пекутся о благополучии страны и народа (не на словах, а на деле) подвергаются преследованиям со стороны нашей власти. И наши гоп-моралисты знают это прекрасно. Т.е. любой гоп-моралист понимает, что всё что от него требуется – просто держать нос по ветру. Осуждать того, кого власть осуждает, прикрываясь детьми, той самой пресловутой слезинкой ребёнка, бабушкой (которой он якобы уступил место в общественном транспорте), и своей лживой заботой о соблюдении правил.
Если вначале при помощи бла-бла-бла в зомбоящике зарабатывали себе авторитет политики (депутаты и т.п.), то сейчас любая школота/студентота делает тоже самое в интернете. Посмотрите на их личные странички в социальных сетях (на их презентацию), какие они хорошие, как они стоят горой за всё хорошее и против всего плохого..
Вот и сейчас, наши дикторы на государственном радио спекулируют на авиакатастрофе в Египте, выражая соболезнования. Это притворство просто омерзительно. Вы знать не знали тех людей, кто погиб в этой авиакатастрофе, и вам не было до них (до их жизни) никакого дела, пока они не погибли. Ровно как нет вам никакого дела до жизни семьи брата Алексея Навального – Олега, который сидит в тюрьме без вины. Так почему же вы так горюете по погибшим? Откуда у вас могло взяться это человеколюбие? Какая разница сколько было среди погибших детей и сколько взрослых? Зачем озвучивать эти цифры? Вероятно, вы думаете, что этим, вы сможете «пробить» чёрствого обывателя – гибелью неизвестного, пока ещё – ни в чём не повинного, младенца. Ведь взрослого – не жалко. Взрослый не может вызвать такого сочувствия. Ведь кто его знает – каким он был? Разве не так? Именно так вы и думаете. Кому-то поделом, а кого-то – жалко.
И в заключение. Я задаю себе вопрос: может ли человек свободный любить власть?
Власть не в виде каких-то конкретных людей стоящих у власти или скажем так государство, а власть как своё желание властвовать, кем-то командовать. И сам себе отвечаю – похоже, не может. Свободный человек не захочет становиться начальником, не захочет брать на себя эту ответственность (именно так он видит эту должность). В то время как властный (доминирующий) тип только и думает о том, как бы заполучить кого-то в подчинение.
