![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
svnthroninДм. Быков в Одине (от 4 августа):
Об одиночестве гения:
Гений начинает всегда в окружении друзей, поклонников, людей и социально, и поколенчески, и нравственно близких, а заканчивает всегда в ситуации одиночества. И более того — расцвет гения всегда сопровождается ситуацией одиночества, потому что до какого-то момента он понятен, близок и выражает чувство большинства, а с какого-то момента он неизбежно одинок и становится маргиналом.
О блатном менталитете:
«Справедливо ли утверждение, что страна, слушающая блатной шансон, выбирает управляющими главных воров и их боготворит? Развивая эту мысль, можно ли сказать, что русские делятся на крадущих и тех, кто еще не ворует?»
Володя, нет, так я сказать не могу. Скажем иначе: все в мире, а особенно в России, делятся на тех, кто ворует и приворовывает. Бо́льшая часть населения России приворовывает, то есть берет то, что плохо лежит, иначе выжить невозможно. Есть часть, которая ворует активно и инициативно. Но это не называется воровством. Это именно называется «взять то, что плохо лежит». Проблема в том, что плохо лежит все. Все лежит не очень хорошо.
И вот в этом одна из российских проблем: российский народ не чувствует себя собственником страны, и не чувствовал им никогда. А может быть, это потому, что он действительно сознательно воздерживается от хозяйствования, он занят чем-то более важным, чем голосование, хозяйствование, чем-то исключительно серьезным. Осталось понять — чем. В чем заключается вот это народное творчество? Потому что, в самом деле, сколько можно повторять? Действительно огромное большинство российского населения внешне ничего не делает, а внутренне оно занято постоянно какой-то неуклонной работой. Поэтому ничто никому не принадлежит. Поэтому русское воровство нельзя назвать воровством. Это, я бы сказал, перекладывание плохо лежащего, попытка плохо лежащее положить хорошо — то есть в свой карман.
Об одиночестве гения:
Гений начинает всегда в окружении друзей, поклонников, людей и социально, и поколенчески, и нравственно близких, а заканчивает всегда в ситуации одиночества. И более того — расцвет гения всегда сопровождается ситуацией одиночества, потому что до какого-то момента он понятен, близок и выражает чувство большинства, а с какого-то момента он неизбежно одинок и становится маргиналом.
О блатном менталитете:
«Справедливо ли утверждение, что страна, слушающая блатной шансон, выбирает управляющими главных воров и их боготворит? Развивая эту мысль, можно ли сказать, что русские делятся на крадущих и тех, кто еще не ворует?»
Володя, нет, так я сказать не могу. Скажем иначе: все в мире, а особенно в России, делятся на тех, кто ворует и приворовывает. Бо́льшая часть населения России приворовывает, то есть берет то, что плохо лежит, иначе выжить невозможно. Есть часть, которая ворует активно и инициативно. Но это не называется воровством. Это именно называется «взять то, что плохо лежит». Проблема в том, что плохо лежит все. Все лежит не очень хорошо.
И вот в этом одна из российских проблем: российский народ не чувствует себя собственником страны, и не чувствовал им никогда. А может быть, это потому, что он действительно сознательно воздерживается от хозяйствования, он занят чем-то более важным, чем голосование, хозяйствование, чем-то исключительно серьезным. Осталось понять — чем. В чем заключается вот это народное творчество? Потому что, в самом деле, сколько можно повторять? Действительно огромное большинство российского населения внешне ничего не делает, а внутренне оно занято постоянно какой-то неуклонной работой. Поэтому ничто никому не принадлежит. Поэтому русское воровство нельзя назвать воровством. Это, я бы сказал, перекладывание плохо лежащего, попытка плохо лежащее положить хорошо — то есть в свой карман.
