Мотивация

Люди не всегда поступают только хорошо, поступают они и плохо. Что-то плохое не отрицает хорошего. Ровно как и хорошее не списывает плохое.
Вот например Сталин, когда он умер далеко не все по нему лили горькие слёзы. Кто-то тихо радовался. Прав Айдер Муждабаев, жертвы не скорбят по потерям агрессора. Те кто от него пострадали, если только они не тронулись умом, не испытывают никакого сочувствия к потерям агрессора.
Но ведь кто-то от Сталина не пострадал, наоборот! Им конечно, может быть непонятна реакция пострадавших.
Вот и оценка деятельности Елизаветы Глинка не столь однозначна.
Ксения Собчак:

Мне позвонили десятки информагентств с просьбой прокомментировать мое знакомство с Доктором Лизой, с другими пассажирами разбившегося самолета. Поверьте, мне есть что сказать. Я помню, как Лиза Глинка проводила вместе со мной аукцион в помощь пострадавшим от наводнения в Крымске. Я стояла с ней рядом на Болотной, стояла с ней на митингах, помню ее как человека смелого, сильного, не боящегося власти и не созванивающегося с Володиным. Затем она полностью поменяла позицию в связи с украинскими событиями. Изменились многие из нас, да и время изменилось. Все пассажиры самолета летели в Сирию, чтобы поднять дух солдат, которые воюют и убивают. Это не делает их хуже или лучше, это просто факт.
отсюда – http://echo.msk.ru/blog/sobchak/1899610-echo/

Станислав Белковский фрагмент удалённой с Дождя речи Белковского:

… Елизавета Петровна (Глинка) была пиарщиком войны, пиарщиком войны на Донбассе, пиарщиком войны в Сирии. … А Господь Бог жесток, он всегда реализует тот сценарий, который человек избрал для себя. … Вся жизнь «доктора Лизы» была одной огромной пиар-акцией … Господь дал Доктору Лизе то, что она хотела – максимальную славу, а с каким знаком..

Я разделяю мнение Белковского, я думаю Кремль «купил» её на её слабостях, предложив ей возможность удовлетворить свои амбиции, предложив ей получить частицу власти, открыв ей все двери, которые он хочет ей открыть. Ей это понравилось, о моральной ответственности за участие в войнах на стороне Кремля она предпочитала не думать. Более того, на критику в свой адрес она пo-детски злилась и очень нехорошо отвечала. Конечно, так она защищалась. Эта новая позиция, которую она не скрывала, её совершенно не красит. Когда она в своём интервью упоминала Лео Бокерия, я понял истинные мотивы её помощи. Мы можем делать хорошие дела, но истинной мотивацией к этому могут быть разные причины. Плохая мотивация не отменяет фактов оказания помощи, но с точки зрения морали, в этом проглядывает определённый умысел – корыстный мотив. Не скрою, есть люди, которым хочется быть хорошими, хочется чтобы их знали как хороших людей. Им это приятно. И они делают всё чтобы это получить. Истинные святые для себя ничего не берут, поэтому и благотворительность дело анонимное.
Странно, что у нас в народе до сих пор придерживаются мнения, что о мертвых следует говорить либо хорошо либо никак. Вероятно из этого исходит утверждение, что не важно где работал погибший и чем он занимался, в смысле, что это плохое не нужно упоминать.

без темы

Из книги «Дмитрий Быков Карманный оракул: Рецензии, статьи, эссе»:
а я до сих помню тот вид из окна, и он для меня знак абсолютного счастья с.72
Хорошая книга. Отличная. Статья «Без конца» – блестяще!

Музыкальная пауза.
Ох как не хватает нам лёгкости, такого вот девичьего задора как у Лены Майер-Ландрут, хочется чтобы и мы жили как-то иначе и пели не заунывно, весело по типу этого:
Clean Bandit – Rockabye feat. Sean Paul & Anne-Marie

А то как-то всё беспросветно, страдельчески:
Burak Yeter – Tuesday ft. Danelle Sandoval

И вот такого у нас не получится (жаль конечно):
Leonard Cohen – In My Secret Life

Рок-музыка сегодня

Артемий Троицкий о современной рок-музыке:

– Сейчас вернулась та общественная среда, которой вполне можно сопротивляться, но ничего подобного началу 80-х годов не происходит. В прежнюю воду уже не вернуться?
– Я думаю, в ту воду не вернуться, причем по разным причинам. И потому, что все-таки обстановка сейчас иная. Конечно, путинская Россия – это не совсем брежневский Советский Союз. В чем-то она хуже, но в чем-то и лучше. Я бы сказал, что путинская Россия сложнее брежневской. Таких прямых, прямолинейных решений, как те, которые предлагала рок-музыка, сейчас не примешь, они не будут действенными. Кроме того, история эта имеет и глобальный оттенок: рок-музыка в 50-е, 60-е, 70-е, даже отчасти в 80-е была на острие молодежной культуры в глобальном масштабе. Эти времена ушли, видимо, безвозвратно, теперешние радикальные молодые люди вряд ли возьмут в руки электрогитары, они все с компьютерами, они или в бизнесе, или в новых технологиях, или в IT. Рок перестал быть острым режущим предметом. То же самое происходит и в России, причем это касается не только рок-н-ролла, это касается музыки вообще. Музыка долгое время находилась на общественной авансцене, но сейчас она с этой авансцены сошла, там "пляшут" другие фигуры. Музыка заняла спокойное место среди других явлений культуры – театра, кино, литературы и так далее, она перестала быть eye of the hurricane, эпицентром урагана.

– Выходит, сейчас ждать сколько-нибудь осмысленного музыкального выражения социального или политического протеста в России не приходится, и отдельные, относительно недавние, эскапады Юрия Шевчука или Noize МС – только частные случаи, которые не меняют общей картины?
– Думаю, тут все зависит от того, как посмотреть на ситуацию – стакан наполовину полон или наполовину пуст? Во-первых, не имеет смысла сводить все только к рок-музыке – и рок, и рэп с хип-хопом находятся в одной связке. При этом говорить, что они представляют собой сегодня какое-то мощное общественно значимое движение, как это было в 80-е годы, не приходится. Движения нет, но отдельные силы есть, они в достаточной мере разрозненны, но достаточно разнообразны. С одной стороны – ветераны-семидесятники, то есть Андрей Макаревич, Борис Гребенщиков. С другой стороны, люди классического русского рока 80-х – Юрий Шевчук, тот же Вася Шумов, например, Миша Борзыкин, группа "Телевизор". А с третьей стороны, есть и какие-то молодые люди, тот же Noize МС(Иван Алексеев), или прекрасный, на мой взгляд, поэт и артист Вася Обломов. Есть несметное количество малоизвестных, в основном панковых и постпанковых групп, которые никогда не бывают ни на радио, ни на телевидении. Пожалуй, единственная из них такая более-менее пользующаяся массовой известностью –группа Lumen из Уфы, авторы и исполнители песни с рефреном "Я так люблю свою страну, но ненавижу государство". Таких протестных групп по подпольным помещениям играет огромное множество! Я регулярно получаю демозаписи, концертные линки, все это слушаю – есть огромная масса интересных сердитых групп. Из новых, скажем, группа "Смех" с альбомом "Импортозамещение", или околопанковская группа из Тамбова "Операция Пластилин". Все в основном такие пост-Цои или панки прямолинейные, но с очень хорошими текстами.
…
– А вот русские попытки вычислить группу, которая будет такая же, как американские и западноевропейские, только лучше (вроде той попытки, что некогда предпринимал Стас Намин с группой Gorky Park (чуть утрируя, скажу: с использованием балалаек играть хард-рок и стать всемирно знаменитым) – бессмысленная затея? Или все-таки в большом музыкальном коммерческом мире такое возможно?

– Я думаю, что такие попытки вряд ли снова состоятся. Группа Gorky Park была рассчитана на вполне определенный период – 1988–89 годы, пик так называемой горбимании, "красная волна". Советский Союз тогда был популярной страной, Михаил Сергеевич Горбачев был культовым глобальным персонажем. Тогда западные продюсеры интересовались тем, чтобы на волне этой популярности кого-нибудь такого продвинуть из советских артистов. Отсюда, собственно, и американский контракт Гребенщикова, и французский контракт "Центра", и немецкий контракт группы "Круиз", ну и проект Стаса Намина. Сейчас Россия вовсе не является модной страной, никакого особого интереса и волны симпатии, эмпатии и так далее к России нет, поэтому со стороны западных людей нет особого интереса к тому, чтобы раскручивать что-то российское.
Последний раз, когда они это делали – и то не под российским соусом, речь шла огруппе t.A.t.U. Это был чисто продюсерский проект, в принципе, так же как иGorky Park, только не в стиле рок, а в стиле молодежной танцевальной музыки. Группа t.A.t.U. успешно пропагандировалась на Западе не под тем соусом, что это девушки из России, а под тем соусом, что, во-первых, это лесбиянки, во-вторых, это жертвы педофилов. t.A.t.U., по всей видимости, навсегда или по крайней мере очень надолго останутся единственными русскими артистами, которые хотя бы какое-то время возглавляли глобальные хит-парады.
…
Рок-музыка никуда не идет. Она зациклилась на том, что уже было создано, практически вся состоит из бесконечной серии петель и ривайвелов. С 1980-х годов ничего принципиально нового в рок-музыке придумано не было. Все те, кто пришли после, – новая волна, электро-поп, пост-панк и так далее – в общем-то, повторяли то, что мы слышали раньше. Даже такие нашумевшие направления, как гранж с Nirvana или брит-поп с Blur и Oasis – это по сути ретронаправления, а не прорыв к чему-то новому. Можно сказать, что эпоха великих географических открытий в рок-музыке (да и, мне кажется, в музыке вообще) закончилась. Естественно, остаются какие-то неизвестные вершины, водопадики, речушки и так далее, но все континенты уже явно открыты.
Я думаю, что рок-музыка устаканилась в виде большого музыкального пласта, который имеет совершенно определенные жанровые характеристики, и в рамках этих жанровых характеристик, собственно, она и развивается и остается привлекательной. В том числе – привлекательной в музыкальном отношении, в первую очередь благодаря своему драйву, своей энергетике, своему стилю жизни. Рок предполагает определенную безбашенность, определенную степень свободы, несвойственную более академическим музыкальным направлениям. Поэтому новая сила и свежая кровь в рок-музыку постоянно прибывают. Собственно, рок повторяет историю джаза – музыки, которая предшествовала року. Джазовая музыка тоже жива до сих пор, только она обслуживает совершенно иную социальную нишу, чем прежде. Джаз стал салонной интеллектуальной музыкой (при том, кстати, что ничего нового в джазе, на мой взгляд, с конца 60-х, со времен Колтрейна и Майлса Девиса, не придумано). Но вот джазовый флер – элегантный, салонный – остался, и у него множество поклонников. Точно также безбашенный, сексуальный, бунтарский флер рок-н-ролла продолжает привлекать и слушателей, и тех, кто хочет беситься с электроинструментами на сцене.
…
Я сейчас не лучший специалист для освещения этой темы, поскольку, в отличие от 80-х и 90-х годов, у меня нет ни своей фирмы грамзаписи, ни концертного агентства. Теперь я из этой обоймы музыкальных функционеров выпал, так что мое мнение – размышления стороннего наблюдателя. Наше музыкальное сообщество в высшей степени атомизировано. Музыка разбита на большое количество совершенно никак друг с другом не связанных лагерей. Основных лагерей два – условно говоря, попсовый и не попсовый. Попсовый лагерь существует в нескольких измерениях. Первое и главное измерение – телевидение с бонусом в виде радио, притом что музыкальное радио в последнее время теряет свое влияние в силу крайней косности и заштампованности на определенных форматах. Вторая среда, в которой варится попса, – корпоративы. Такая система сообщающихся сосудов – телевидение и корпоративы – просуществовала большую часть 90-х годов, почти все нулевые годы и, в общем-то, существует и теперь.
Схема очень простая: требуется начальный капитал, на эти деньги делается звукозапись, возможно, одной-единственной песни, снимается максимально шикарно один видеоклип. Затем за взятки песня распространяется по радио, видеоклип – по телевидению, артист становится более-менее узнаваемым. После этого через всяких ивент-менеджеров начинаются приглашения на корпоративы. Корпоративы традиционно давали нашим попсовым артистам больше денег, чем не только продажа аудионосителей (об этом вообще смешно говорить в России, стране повального пиратства), но и публичные выступления. Все эти ребята – особенно телевизионные поп-звезды типа Николая Баскова или Димы Билана – зарабатывают на корпоративах на порядок больше, чем на концертах, даже если это концерты во дворцах спорта. Соответственно, вся эта история максимально циничная, максимально коммерческая, а в музыкальном отношении – максимально низкокачественная. Единственное достижение, которое тут можно признать, – в визуальном отношении, в плане постановок шикарных шоу, в плане съемок видеоклипов, достигнут если не мировой, то вполне приличный европейский уровень, поскольку в такие мероприятия вкладываются большие деньги. Вообще в России считается, что главное – это шоу, а музыка – не более чем фонограмма для шоу.
Ну, и противоположный лагерь – это не попсовая музыка, которая также существует в двух основных средах. Среда номер один – интернет, где плещется безумное количество записей всевозможных артистов, от панк-рока до шансона. Вторая среда – живые концерты, на самых разных площадках, от больших театральных залов, где выступают артисты из числа ветеранов рока, до маленьких клубов и подвалов, где выступают артисты малоизвестные и начинающие. Плюс история, которая появилась у нас в стране сравнительно недавно, – летние фестивали, где такая музыка тоже живет и процветает. Как нетрудно заметить, никакой связи между этими двумя большими группами нет. Рок-музыка, хип-хоп, даже большая часть шансона не имеют доступа на телевидение, если не считать мелкие интернет-каналы или телеканалы типа "ТВ Шансон". А попсовая музыка никак не заявлена – если не считать корпоративов и изредка дворцов спорта – в живом пространстве.

отсюда – http://www.svoboda.org/a/28175919.html