svnthronin

Дмитрий Глуховский:

В двадцатые годы мой прадед был раскулачен и сослан на Соловки. И хотя больше из родных никто от репрессий не пострадал, мои родители боятся; за двадцать пять лет свободы поколение нынешних шестидесятилетних ничуть в нее не поверило. Зато оно верит в возможность повторения террора. Наши старшие очень чутки к любым признакам возрождения репрессивной системы, они готовы замолчать еще до того, как власть их попросит.
И власть умело манипулирует этим, посылая народу намеки. Слова о том, что у нас на дворе не 37-й год, — одна из любимых путинских мантр; и в этом назойливом повторении слышится возможность путешествия обратно во времени.
…
Грубо и гениально манипулируя нами, подсовывая нам новых и новых врагов, заставляя нас говорить языком войны, загоняя нас на новые и новые войны — уже не воображаемые, — власть отучает нас думать. Блуждая по телевизионным каналам от чувства опасности к эйфории битвы и обратно, мы уже который год живем по законам военного времени, приучаясь все терпеть и сносить, отвыкая спорить и задавать вопросы; мы оскотиниваемся и озвереваем.
Власть требует от нас единства и одинаковости. Инакомыслие и любая инакость в это якобы военное время становится признаком предателя. Верные режиму винтики сбиваются в Общероссийский народный фронт, а на диссидентах выжигают клеймо иностранных агентов.
В такое время хочется быть как все. Делать все то же, что делают все. Не выделяться. Не высовываться. Власть — а кажется, что власть у нас та же самая, что и всегда, — не зря подвергала народ децимации. Сними с нас костюмы — и Zara, и Brioni, и под ними мы все ― голые советские человеки.
Конечно, выбор между тем, быть ли советским человеком или европейцем, пока еще можно сделать буквально. Сбежав на Запад. Я окончил школу на Арбате, из тридцати моих одноклассников семеро сделали свой цивилизационный выбор и живут в Европе и США. Из России уезжают сотни тысяч молодых активных людей.
Те, кто пробует продолжать дискуссию на тему прошлого и будущего России вне идеологического русла пропаганды, подвергаются обструкции провокаторами-хунвейбинами, клоунами в фронтовых зеленых пилотках и ряжеными казаками, которые на камеры пропагандистской машины симулируют патриотизм и шпиономанию.
…
Я понимаю людей, которые маршируют колоннами, и я понимаю людей, которые прячут голову в песок. Всем очень хочется жить и очень не хочется совершать подвиги. Подвиг — дело отчаянных людей, людей, у которых притуплено чувство опасности; или тех единиц, для кого идеи и верность себе важней достатка и безопасности.
Их ведь действительно единицы, и я не знаю, как и откуда они берутся. Но мы все видим, куда и как они уходят.
И все же только благодаря настоящим личностям, благодаря действительно независимым и отважным людям, таким как Анна Политковская и Борис Немцов, нам становится ясно, что жить можно иначе. И нам становится страшно повторить их судьбу. И нам становится стыдно за этот наш страх.

отсюда – https://snob.ru/selected/entry/114782

Кирилл Николаев:

Давайте тогда поговорим о том, зачем вообще человеку нужны цели. Я верю в такую концепцию: все, что мы делаем в жизни (и все решения, которые мы принимаем), мы делаем либо для того, чтобы избежать страданий, либо для того, чтобы быть счастливыми. Следовательно, если мы не можем использовать контент, который потребляем, то становимся мусорными ящиками. Если мы не используем этот контент, то, как следствие, мы не можем сделать жизнь лучше и приходим к страданиям. Цель – потреблять контент просто так – конечно, немножко синтетическая, она может сделать вас суперзанятым человеком, который будет все потреблять, но все равно не сделает вас счастливым.
…
Количество контента, который мы не потребляем, сегодня только возрастает, потому что мы не успеваем его потребить. Наша короткая память бомбардируется контентом в течение дня, она перегружена, так как мы не повторяем контент, чтобы отложить его в длинной памяти и воспользоваться им в будущем, мы каждый день, забивая ее, не успеваем использовать то, что было вчера. Полезная информация – только та, которую мы можем потребить.

отсюда – http://www.svoboda.org/a/28201623.html


Максим Корнев:

блогер – это три компонента: автор, цифровая дистрибуция и качественный контент. Публичная цифровая дистрибуция, плюс контент, плюс автор – без этого никак. Все это, естественно, в цифровой среде. Блогер – как раз колумнист 2.0, он может публиковать то, что считает нужным. Если в предыдущих версиях медиа в разделе "комментарии" должны ставить поправку, что "мнение автора может не совпадать с мнением редакции", то здесь автор может писать все, что ему вздумается, и нести ответственность напрямую.
…
Идея все же в том, что они отражают реальные запросы людей. То есть те, кто играет, показывают, как лучше играть, или как можно проходить какие-то игры. Для кого-то это просто возможность посмотреть, как играет другой человек, потому что самому лень или нет возможности играть. Кто-то объясняет, как жить. Та же Катя Клэп тестирует какую-то косметику, куда-то выезжает, делится какими-то жизненными ситуациями, эмоциональными переживаниями, рассуждает на разные темы. Это элемент социализации. Я думаю, что современная молодежь, у которой профессиональные социальные институты потеряли авторитет, скорее, доверяет новым героям. Это действительно мощный феномен, это действительно интересно.

отсюда – http://www.svoboda.org/a/27918601.html

Из своих наблюдений: в центре Москвы я встречаю достаточно много людей внимательных, отзывчивых, доброжелательных. Вопрос – все ли они правильно ориентируются в происходящем? Не заблуждаются ли? Не позволяют ли себя обманывать? Телевиденье – страшная штука, даже если телезритель понимает, что не всё правда, он накапливает в себе ту часть лжи, которую он в себя пропускает. Т.е. принимая всего лишь 10% из того, что рассказывают по телевизору (ежедневно), он со временем накапливает в себе достаточное количество идеологического яда, и уже намного легче пропускает в себя большие дозы.
Проблема телезрителя в том, что в области политики он полный дилетант. Именно доверчивость, наивность не позволяют ему соображать зачем ему всё это рассказывают, чего от него хотят. Телевиденье создаёт у зрителя обманчивую картину заботы. Это усыпляет его бдительность – критичность. Зритель перестаёт сомневаться, зритель верит (появляется доверие, источник информации становится “своим”, “надёжным”). Постепенно у зрителя складывается “своя” позиция. Зрителю “подмигивают”. Он уже понимает намёки, считывает сигналы. Он начинает считать себя экспертом в этой области. Его убеждения настолько тверды насколько часто он прибегает к родному источнику. Просмотром телевизора он подкрепляет свою веру. Переубедить такого человека невозможно, ибо этим ты посягаешь на его уверенность в своей правоте. Человек некритичный будет отстаивать свою позицию игнорируя реальность. Он готов закрывать глаза на факты, подвёрстывать действительность под свои убеждения. В спорах такой человек станет выкручиваться. Причём, прижать его так и не удастся, ибо он не хочет соглашаться, он защищается. Защищает свои убеждения. Призывать к логике бесполезно. Само двоемыслие позволяет цепляться за любую “соломинку”. Этим людям достаточно сложно признать свою неправоту, признаться в ошибке. Вполне возможно, что их устраивает их ошибочная позиция, она им м.б. удобна.

Интересные статьи я нашёл у Михаила Эпштейна:

Про интеллигенцию (креативный класс) в Штатах – http://mikhail-epstein.livejournal.com/199790.html

Про отставание человека от человечества (очень интересно!) – http://mikhail-epstein.livejournal.com/198738.html

Артемий Троицкий о современной рок-музыке:

– Сейчас вернулась та общественная среда, которой вполне можно сопротивляться, но ничего подобного началу 80-х годов не происходит. В прежнюю воду уже не вернуться?
– Я думаю, в ту воду не вернуться, причем по разным причинам. И потому, что все-таки обстановка сейчас иная. Конечно, путинская Россия – это не совсем брежневский Советский Союз. В чем-то она хуже, но в чем-то и лучше. Я бы сказал, что путинская Россия сложнее брежневской. Таких прямых, прямолинейных решений, как те, которые предлагала рок-музыка, сейчас не примешь, они не будут действенными. Кроме того, история эта имеет и глобальный оттенок: рок-музыка в 50-е, 60-е, 70-е, даже отчасти в 80-е была на острие молодежной культуры в глобальном масштабе. Эти времена ушли, видимо, безвозвратно, теперешние радикальные молодые люди вряд ли возьмут в руки электрогитары, они все с компьютерами, они или в бизнесе, или в новых технологиях, или в IT. Рок перестал быть острым режущим предметом. То же самое происходит и в России, причем это касается не только рок-н-ролла, это касается музыки вообще. Музыка долгое время находилась на общественной авансцене, но сейчас она с этой авансцены сошла, там "пляшут" другие фигуры. Музыка заняла спокойное место среди других явлений культуры – театра, кино, литературы и так далее, она перестала быть eye of the hurricane, эпицентром урагана.

– Выходит, сейчас ждать сколько-нибудь осмысленного музыкального выражения социального или политического протеста в России не приходится, и отдельные, относительно недавние, эскапады Юрия Шевчука или Noize МС – только частные случаи, которые не меняют общей картины?
– Думаю, тут все зависит от того, как посмотреть на ситуацию – стакан наполовину полон или наполовину пуст? Во-первых, не имеет смысла сводить все только к рок-музыке – и рок, и рэп с хип-хопом находятся в одной связке. При этом говорить, что они представляют собой сегодня какое-то мощное общественно значимое движение, как это было в 80-е годы, не приходится. Движения нет, но отдельные силы есть, они в достаточной мере разрозненны, но достаточно разнообразны. С одной стороны – ветераны-семидесятники, то есть Андрей Макаревич, Борис Гребенщиков. С другой стороны, люди классического русского рока 80-х – Юрий Шевчук, тот же Вася Шумов, например, Миша Борзыкин, группа "Телевизор". А с третьей стороны, есть и какие-то молодые люди, тот же Noize МС(Иван Алексеев), или прекрасный, на мой взгляд, поэт и артист Вася Обломов. Есть несметное количество малоизвестных, в основном панковых и постпанковых групп, которые никогда не бывают ни на радио, ни на телевидении. Пожалуй, единственная из них такая более-менее пользующаяся массовой известностью –группа Lumen из Уфы, авторы и исполнители песни с рефреном "Я так люблю свою страну, но ненавижу государство". Таких протестных групп по подпольным помещениям играет огромное множество! Я регулярно получаю демозаписи, концертные линки, все это слушаю – есть огромная масса интересных сердитых групп. Из новых, скажем, группа "Смех" с альбомом "Импортозамещение", или околопанковская группа из Тамбова "Операция Пластилин". Все в основном такие пост-Цои или панки прямолинейные, но с очень хорошими текстами.
…
– А вот русские попытки вычислить группу, которая будет такая же, как американские и западноевропейские, только лучше (вроде той попытки, что некогда предпринимал Стас Намин с группой Gorky Park (чуть утрируя, скажу: с использованием балалаек играть хард-рок и стать всемирно знаменитым) – бессмысленная затея? Или все-таки в большом музыкальном коммерческом мире такое возможно?

– Я думаю, что такие попытки вряд ли снова состоятся. Группа Gorky Park была рассчитана на вполне определенный период – 1988–89 годы, пик так называемой горбимании, "красная волна". Советский Союз тогда был популярной страной, Михаил Сергеевич Горбачев был культовым глобальным персонажем. Тогда западные продюсеры интересовались тем, чтобы на волне этой популярности кого-нибудь такого продвинуть из советских артистов. Отсюда, собственно, и американский контракт Гребенщикова, и французский контракт "Центра", и немецкий контракт группы "Круиз", ну и проект Стаса Намина. Сейчас Россия вовсе не является модной страной, никакого особого интереса и волны симпатии, эмпатии и так далее к России нет, поэтому со стороны западных людей нет особого интереса к тому, чтобы раскручивать что-то российское.
Последний раз, когда они это делали – и то не под российским соусом, речь шла огруппе t.A.t.U. Это был чисто продюсерский проект, в принципе, так же как иGorky Park, только не в стиле рок, а в стиле молодежной танцевальной музыки. Группа t.A.t.U. успешно пропагандировалась на Западе не под тем соусом, что это девушки из России, а под тем соусом, что, во-первых, это лесбиянки, во-вторых, это жертвы педофилов. t.A.t.U., по всей видимости, навсегда или по крайней мере очень надолго останутся единственными русскими артистами, которые хотя бы какое-то время возглавляли глобальные хит-парады.
…
Рок-музыка никуда не идет. Она зациклилась на том, что уже было создано, практически вся состоит из бесконечной серии петель и ривайвелов. С 1980-х годов ничего принципиально нового в рок-музыке придумано не было. Все те, кто пришли после, – новая волна, электро-поп, пост-панк и так далее – в общем-то, повторяли то, что мы слышали раньше. Даже такие нашумевшие направления, как гранж с Nirvana или брит-поп с Blur и Oasis – это по сути ретронаправления, а не прорыв к чему-то новому. Можно сказать, что эпоха великих географических открытий в рок-музыке (да и, мне кажется, в музыке вообще) закончилась. Естественно, остаются какие-то неизвестные вершины, водопадики, речушки и так далее, но все континенты уже явно открыты.
Я думаю, что рок-музыка устаканилась в виде большого музыкального пласта, который имеет совершенно определенные жанровые характеристики, и в рамках этих жанровых характеристик, собственно, она и развивается и остается привлекательной. В том числе – привлекательной в музыкальном отношении, в первую очередь благодаря своему драйву, своей энергетике, своему стилю жизни. Рок предполагает определенную безбашенность, определенную степень свободы, несвойственную более академическим музыкальным направлениям. Поэтому новая сила и свежая кровь в рок-музыку постоянно прибывают. Собственно, рок повторяет историю джаза – музыки, которая предшествовала року. Джазовая музыка тоже жива до сих пор, только она обслуживает совершенно иную социальную нишу, чем прежде. Джаз стал салонной интеллектуальной музыкой (при том, кстати, что ничего нового в джазе, на мой взгляд, с конца 60-х, со времен Колтрейна и Майлса Девиса, не придумано). Но вот джазовый флер – элегантный, салонный – остался, и у него множество поклонников. Точно также безбашенный, сексуальный, бунтарский флер рок-н-ролла продолжает привлекать и слушателей, и тех, кто хочет беситься с электроинструментами на сцене.
…
Я сейчас не лучший специалист для освещения этой темы, поскольку, в отличие от 80-х и 90-х годов, у меня нет ни своей фирмы грамзаписи, ни концертного агентства. Теперь я из этой обоймы музыкальных функционеров выпал, так что мое мнение – размышления стороннего наблюдателя. Наше музыкальное сообщество в высшей степени атомизировано. Музыка разбита на большое количество совершенно никак друг с другом не связанных лагерей. Основных лагерей два – условно говоря, попсовый и не попсовый. Попсовый лагерь существует в нескольких измерениях. Первое и главное измерение – телевидение с бонусом в виде радио, притом что музыкальное радио в последнее время теряет свое влияние в силу крайней косности и заштампованности на определенных форматах. Вторая среда, в которой варится попса, – корпоративы. Такая система сообщающихся сосудов – телевидение и корпоративы – просуществовала большую часть 90-х годов, почти все нулевые годы и, в общем-то, существует и теперь.
Схема очень простая: требуется начальный капитал, на эти деньги делается звукозапись, возможно, одной-единственной песни, снимается максимально шикарно один видеоклип. Затем за взятки песня распространяется по радио, видеоклип – по телевидению, артист становится более-менее узнаваемым. После этого через всяких ивент-менеджеров начинаются приглашения на корпоративы. Корпоративы традиционно давали нашим попсовым артистам больше денег, чем не только продажа аудионосителей (об этом вообще смешно говорить в России, стране повального пиратства), но и публичные выступления. Все эти ребята – особенно телевизионные поп-звезды типа Николая Баскова или Димы Билана – зарабатывают на корпоративах на порядок больше, чем на концертах, даже если это концерты во дворцах спорта. Соответственно, вся эта история максимально циничная, максимально коммерческая, а в музыкальном отношении – максимально низкокачественная. Единственное достижение, которое тут можно признать, – в визуальном отношении, в плане постановок шикарных шоу, в плане съемок видеоклипов, достигнут если не мировой, то вполне приличный европейский уровень, поскольку в такие мероприятия вкладываются большие деньги. Вообще в России считается, что главное – это шоу, а музыка – не более чем фонограмма для шоу.
Ну, и противоположный лагерь – это не попсовая музыка, которая также существует в двух основных средах. Среда номер один – интернет, где плещется безумное количество записей всевозможных артистов, от панк-рока до шансона. Вторая среда – живые концерты, на самых разных площадках, от больших театральных залов, где выступают артисты из числа ветеранов рока, до маленьких клубов и подвалов, где выступают артисты малоизвестные и начинающие. Плюс история, которая появилась у нас в стране сравнительно недавно, – летние фестивали, где такая музыка тоже живет и процветает. Как нетрудно заметить, никакой связи между этими двумя большими группами нет. Рок-музыка, хип-хоп, даже большая часть шансона не имеют доступа на телевидение, если не считать мелкие интернет-каналы или телеканалы типа "ТВ Шансон". А попсовая музыка никак не заявлена – если не считать корпоративов и изредка дворцов спорта – в живом пространстве.

отсюда – http://www.svoboda.org/a/28175919.html

Люди не всегда поступают только хорошо, поступают они и плохо. Что-то плохое не отрицает хорошего. Ровно как и хорошее не списывает плохое.
Вот например Сталин, когда он умер далеко не все по нему лили горькие слёзы. Кто-то тихо радовался. Прав Айдер Муждабаев, жертвы не скорбят по потерям агрессора. Те кто от него пострадали, если только они не тронулись умом, не испытывают никакого сочувствия к потерям агрессора.
Но ведь кто-то от Сталина не пострадал, наоборот! Им конечно, может быть непонятна реакция пострадавших.
Вот и оценка деятельности Елизаветы Глинка не столь однозначна.
Ксения Собчак:

Мне позвонили десятки информагентств с просьбой прокомментировать мое знакомство с Доктором Лизой, с другими пассажирами разбившегося самолета. Поверьте, мне есть что сказать. Я помню, как Лиза Глинка проводила вместе со мной аукцион в помощь пострадавшим от наводнения в Крымске. Я стояла с ней рядом на Болотной, стояла с ней на митингах, помню ее как человека смелого, сильного, не боящегося власти и не созванивающегося с Володиным. Затем она полностью поменяла позицию в связи с украинскими событиями. Изменились многие из нас, да и время изменилось. Все пассажиры самолета летели в Сирию, чтобы поднять дух солдат, которые воюют и убивают. Это не делает их хуже или лучше, это просто факт.
отсюда – http://echo.msk.ru/blog/sobchak/1899610-echo/

Станислав Белковский фрагмент удалённой с Дождя речи Белковского:

… Елизавета Петровна (Глинка) была пиарщиком войны, пиарщиком войны на Донбассе, пиарщиком войны в Сирии. … А Господь Бог жесток, он всегда реализует тот сценарий, который человек избрал для себя. … Вся жизнь «доктора Лизы» была одной огромной пиар-акцией … Господь дал Доктору Лизе то, что она хотела – максимальную славу, а с каким знаком..

Я разделяю мнение Белковского, я думаю Кремль «купил» её на её слабостях, предложив ей возможность удовлетворить свои амбиции, предложив ей получить частицу власти, открыв ей все двери, которые он хочет ей открыть. Ей это понравилось, о моральной ответственности за участие в войнах на стороне Кремля она предпочитала не думать. Более того, на критику в свой адрес она пo-детски злилась и очень нехорошо отвечала. Конечно, так она защищалась. Эта новая позиция, которую она не скрывала, её совершенно не красит. Когда она в своём интервью упоминала Лео Бокерия, я понял истинные мотивы её помощи. Мы можем делать хорошие дела, но истинной мотивацией к этому могут быть разные причины. Плохая мотивация не отменяет фактов оказания помощи, но с точки зрения морали, в этом проглядывает определённый умысел – корыстный мотив. Не скрою, есть люди, которым хочется быть хорошими, хочется чтобы их знали как хороших людей. Им это приятно. И они делают всё чтобы это получить. Истинные святые для себя ничего не берут, поэтому и благотворительность дело анонимное.
Странно, что у нас в народе до сих пор придерживаются мнения, что о мертвых следует говорить либо хорошо либо никак. Вероятно из этого исходит утверждение, что не важно где работал погибший и чем он занимался, в смысле, что это плохое не нужно упоминать.

Сейчас, как я понимаю, есть несколько версий падения Ту-154:

Народная версия – месть России за войну в Сирии. Чем больше власти пытаются отводить от версии теракта, тем больше народ уверяется в том, что именно так всё и было. Понятное дело власти не выгодна эта версия, ведь прошляпить такое!

Чуть менее народная версия – катастрофическое положение дел в стране сказывается на всём, в том числе и на обслуживании самолётов Минобороны. Т.е. это была техническая неисправность: износ, усталость, отказ. Эта версия тоже не красит.

Ну и ещё одна версия, на этот раз удобная для начальства – человеческий фактор, лётчики сплоховали. Не справились. Уж слишком быстро нас подводят к этой версии: уже нашли чёрный ящик на дне моря (ящик был без эл. метки, тела так хорошо не находят), тут же расшифровали (запустили в СМИ фразу о закрылках).. С мёртвых конечно не спросишь. Похоже нам так и не узнать, что на самом деле было причиной трагедии. Свидетелей нет, если не принимать за свидетеля показания одного единственного пограничника – сотрудника спецслужбы, который говорит, что самолёт падал с задранной мордой на малой скорости. Именно его показания отвергают версию теракта. Примечательно, что его свидетельские показания обнародовали далеко не сразу.

На какой из версий в конечном счёте остановятся – неизвестно, похоже на третьей. Пока же разбираются с теми, кто не достаточно скорбит по погибшим. Ниже интервью с Аркадием Бабченко на Радио Свобода:

– После того как произошло крушение самолета, вас многие начали упрекать в том, что вы недостаточно скорбите по жертвам этой катастрофы. Что вам пишут на ФБ по этому поводу?
– Личку читать сейчас совершенно невозможно, потому что там просто сплошной поток угроз, их сотни приходит. Меня обещают сжечь на костре, четвертовать и съесть живьем.

– Вы еще до этой катастрофы писали о том, что против вас готовятся какие-то провокации. У вас все это не вызывает желания уехать из России?
– Меня предупредили, что будет атака на меня и на Божену Рынску, и та информация, как вы видите, подтверждается. Желание уехать из страны у меня возникает примерно каждое утро, как только я открываю глаза, и весь световой день у меня уходит на то, чтобы это желание подавить. Сейчас, да, я как никогда близок к тому, чтобы сказать: да пошли вы все к черту! – собрать манатки и свалить. Но это психологически понятно, в общем-то.

– Чем эта кампания может закончиться?
– По всей видимости, вектор уже определился. На Божену, насколько я понимаю, будут заводить уголовное дело, прокуратура занята проверкой ее поста. Сейчас эта кампания будет потихоньку утихать, ну, как все кампании. Они же настолько криворукие, что даже травлю не могут организовать как следует, имея миллиарды долларов в своем бюджете. Эта петиция, о которой говорили по Первому каналу, по РЕН-ТВ, "зомбоящик" на всю страну о ней вещал, на данный момент они собрали 50 тысяч подписей за то, чтобы лишить Божену гражданства. Это из 140 миллионов человек. Вот отличный показатель их уровня профессионализма. Все это будет затухать. Кто сейчас помнит о тех несчастных 70 людях, которые отравились "Боярышником" в Иркутске? Да никто уже! Точно так же и про этот самолет забудут 31 декабря 2016 года. Все будут пьянствовать, веселиться и отмечать Новый год. Вот и все. Три дня на бурление праведного негодования.

– А что вы думаете о крушении самолета? И кто несет ответственность за эту катастрофу?
– У меня сейчас не было времени следить за тем, как продвигается расследование. Я думаю, в равной степени одинаково возможна версия, что и сам упал, потому что я летал с Чкаловского бортами Минобороны, я знаю, и в такой же степени возможно, что он упал от внешнего воздействия, взрыва или еще чего-то. Кстати, неправильно говорить "теракт", потому что это был военный борт, принадлежащий регулярной армии, везущий военнослужащих этой армии, – это не теракт, это диверсия, – говорит Аркадий Бабченко.

отсюда – http://www.svoboda.org/a/28199545.html

Из ВК Аркадия Бабченко:

О, вы даже не представляете, по каким удивительным людям вам придется теперь скорбеть.
Это же сограждане. А как можно плясать на костях сограждан, правда? Собственно, вы вчера и закинули эту мысль в инфопространство. И теперь обратно вы её оттуда не выковыряете. Можете даже не стараться. Этот механизм работает только в одну сторону. Она уже на "Первом".
Так что будете скорбеть по каждому упырю. Или молчать, безопасно опустив глаза в тряпочку.
На самом-то деле - это не меня сейчас травят. Это вас на будущее учат. "Посмотрите и подумайте - правда ли нужны вам такие проблемы за какой-то пост в фейсбуке?". А они и правда никому не нужны. Так что будете скорбеть. По закону Глинки-Халилова будете. Официально. За двушечку.
Те же оставшиеся, кто не захочет - или так и не сможет заставить себя - подстроиться и под этот закон о недостаточной восторженности мыслей - а это будет совсем уже немного людей, уже, наверное, четырнадцать процентов от четырнадцати процентов - со временем будут окончательно выдавлены из страны, посажены или убиты. Потому что и им эта травля тоже на фиг не нужна, и они будут уезжать.
Шаг за шагом, по крупинке, с учетом того, что вас будет становится все меньше и меньше - вы все больше будете превращаться в единый монолит. Потому что чем меньше вас, тем больше давление на каждого. И тем тяжелее ему сопротивляться. Законы физики, ничего не поделаешь. Проклятый Ньютон.
В итоге рамки сузятся до такой степени, что от восторженного скорбления вам придется перейти к восторженному восхвалению.

Ранее:
Да, давненько меня не травили. Лайф, МК, Царьград, Милонов. Подключен крупный калибр. Без тумаков, как без пряников. Меня вчера предупреждали, что дана команда по мне и Божена Рынска (Bozhena Rynska) - информация, надо понимать, оказалась верной.

Прочел я что написали Божена Рынска и Аркадий Бабченко о катастрофе Ту-154, почитал я и то, что пишет Мария Захарова. Разница очевидна, оппозиция искренна, а вот чиновник в своем обращении “к либералам” явно хитрит. Как с властью можно договориться – это мы знаем прекрасно. Тема диалога с властью поднималась не раз. Как власть готова идти на уступки))
Скорее всего версия Божены относительно причин катастрофы не далека от истины. О роли военных она тоже по сути не пишет лишнего. На то они и солдаты, чтобы выполнять приказы и быть готовыми расстаться с жизнью. Кстати, любой силовик в любом государстве по работе рискует. В этом нет ничего необычного. Однако это с лихвой компенсируется, ведь государство защищает свою охрану куда лучше чем обычных граждан. Вот и Путин поднял зарплату и пенсии силовикам не за просто так.

На Знаке статья о реакции на слова Божены и Бабченко, возьму цитату оттуда:

К третьему дню после катастрофы Ту-154 обсуждение причин падения самолета оказалось вытеснено другой дискуссией — о поведении журналистов Божены Рынска и Аркадия Бабченко.
...
На сайте Change.Org появилось сразу четыре петиции, авторы которых требуют привлечь Божену Рынска к ответственности или лишить ее гражданства. Каждую подписали 1-3 тысячи человек.
В социальных сетях по поводу шельмования горько шутят: похоже, Рынска и Бабченко окажутся единственными, кто понесет ответственность за падение Ту-154.

отсюда – https://www.znak.com/2016-12-27/rossiyskaya_pressa_shelmuet_bozhenu_rynsku_i_arkadiya_babchenko_v_duhe_1930_h

Михаил Веллер об авиакатастрофе Ту-154:

Что касается самолета. Ну, раз летчики говорят, что самолет надежный, значит, самолет надежный. Им виднее. Я пилотом не был. Если покопаться в Википедии, то, получается, из этих самолетов упал, то есть окончил свою жизнь катастрофой чуть ли не каждый 13-й.
...
Потом, понимаете, он был выпущен 33 года назад. Ну, бывали самолеты и по 50 лет где-то стоят на консервации как В-52 в Америке все еще летают. Он прошел три капиталки. Это уже серьезно. То есть, каков был его изначальный ресурс, вылетал ли он свой ресурс, менялись ли у него основные узлы, менялись ли у него двигатели, и как его ресурс продлевался – все это имеет большое значение.
...
Ну, уж в такой-то рейс, казалось, бы не должны…, хотя, когда доходит до практики – кто его знает… Все это не отменяет никак горечи всей этой трагедии, все это весьма печально. И если это не теракт… А здесь, знаете, теракт это или нет, в общем, легче от этого ведь не станет, понимаете. Людей от этого не вернешь. Потому что, если это некая, скажем, техническая катастрофа, то в чем-то это, может быть, еще страшнее, потому что это напоминает некое вызывающее суеверие, нежелание «парня наверху», чтобы Россия продолжала всю эту историю с Сирией. То есть это такой весьма суровый указующий знак. Это те знамения, которых в древности все, от египтян до римлян, сильно пугались и соображали, что же говорят боги, как это надо понимать, и если они не хотят, их повелениям лучше следовать.

Понятно, что вся эта история никому не нравится. И самое печальное еще, не говоря о том, что происходит в Сирии… Я толком не знаю, что происходит в Сирии, я не читал ни у одного из журналистов, ни наших, ни не наших – ни американских, ни немецких – какой-то объемной, панорамной, всесторонней картины того, что происходит в Сирии. Но если говорить только о том, что происходит в России, то нам это дорого обходится. Сколько уже погибло людей? Чего ради? Нафига нам эта Сирия? Это база. Хорошо, там будет база. Что мы будем делать с этой базой? Отсель грозить мы будем шведу назло надменному соседу?

отсюда - http://echo.msk.ru/programs/just_think/1898142-echo/

Дмитрий Быков: Век суррогата

Слово года в России, безусловно, «боярышник». «Боярышник» – не просто стекломой, чье название случайно совпало с лекарственной настойкой, но обозначение суррогата, причем двойного: это не настойка и вообще не питье. Но ведь суррогатно в России все. На что ни посмотри – все опасная для жизни подделка.

По всей России идут сетевые и офлайновые споры: стоит ли жалеть тех, кто потравился «Боярышником»? Одни говорят: не стоит, это естественный отбор. Другие прибегают к давно уже надоевшему аргументу: а если бы ваш сын или ваша мать потравились «Боярышником»?

Мне не очень жаль, правду говоря, тех, кто потравился этим конкретным стекломоем, хотя пили его, наверное, не от хорошей жизни; правда, их смерть можно назвать в чем-то героической, ибо они первыми – при поголовном молчании официальной прессы и осторожных намеках оппозиции – показали реальный масштаб российской катастрофы. Пока корреспонденты сервильной газеты в течение месяца едут электричками из Москвы во Владивосток и взахлеб описывают, как много они видят счастливых людей, за окнами этих электричек погружается в безвылазное болото настоящая Россия, та самая страна, в которой без алкоголя не переживешь зиму, не дашь взятку, не примиришься с реальностью. У этих людей, конечно, свои радости, но умиляться этим радостям бессовестно. И особенно ужасно, что потребление суррогата не ограничивается питьем стекломоя. Суррогат в огромных количествах жрут все.

Суррогаты суда приговаривают к реальным срокам ненастоящую, выдуманную террористку, в канун нового года отправляют по этапу мать трехлетнего сына, которого она растит без отца (якобы за распространение детской порнографии, хотя она всего лишь перепостила трехсекундный ролик, где воспитатели издеваются над ребенком, и потребовала их наказать). Суррогатные дискуссии на суррогатном телевидении вливают идеологический «боярышник» в глотки миллионов, суррогатные правозащитники в обстановке полного взаимного умиления общаются с президентом, который, будем откровенны, тоже не совсем настоящий (выборы-то какие были, вспомните, да и на чем стоит его нынешняя всенародная легитимность, тоже не забывайте). Суррогатный самопровозглашенный русский мир ведет гибридную войну, и хотя ценности там гибридные и вожди суррогатные, но смерти самые настоящие. Страна определяется тем, что в ней осталось настоящего. В сегодняшней России это смерть, которой действительно очень много, причем число жертв двух войн и террористических атак сопоставимо со смертностью в результате плохой медицины, халатности и бытовых отравлений. Это несколько настоящих нонконформистов вроде Сокурова, который осмелился напомнить первому лицу о Сенцове и не побоялся слова «умоляю». Это несколько безусловно настоящих, беспримесных подонков, которых все мы знаем в лицо и которые ни разу не дали нам оснований сомневаться в своей искренности.

Когда-то я задавался вопросом: отчего страшное время сталинского террора породило великое и несгибаемое поколение, выбитое войной на три четверти и все же сумевшее осуществить оттепельный ренессанс, а сравнительно благополучное брежневское время сформировало такую гнилую генерацию, которая и свободу свою защитить не сумела? Неужели террор формирует подлинную нравственность? Да нет, конечно. Просто террор был настоящий, первосортный, и люди при нем росли настоящие. А свобода была так себе, полусвобода, и при ней выросли люди компромисса, готовые мириться с подачками и уступать за полцены. Так вот, в будущем нас, видимо, не ждет ничего особенно хорошего, несмотря даже на то, что новое поколение растет уникально талантливым и быстроумным. Просто его среда – именно суррогат, и это касается всего: власти, оппозиции, «правого поворота». «Век фуфла», сказала Татьяна Друбич 20 лет назад. Век суррогата, уточнил бы я. Век «Боярышника». Нет ничего более отравляющего, чем подделка; поддельный террор только выглядит гуманным – он растлевает на многие поколения вперед. И вдобавок не кончается – потому что все гибридное, в отличие от подлинного, можно растягивать до бесконечности.

Жалко ли мне тех, которые этим травятся? Жалко. Потому что – а какой у них выбор? Бывают проекты, которые проще закрыть, чем реанимировать; проще один раз похоронить, чем всю жизнь причитать над полутрупом. И это самый оптимистичный прогноз, потому что, согласитесь, какой же это новогодний праздник, когда все время провожают суррогатным шампанским старый год и все никак не решатся выпить за новый?

отсюда - http://ru-bykov.livejournal.com/2752611.html.